 Главный редактор журнала «Эксперт» Валерий Фадеев в эфире «Коммерсантъ FM»
Президент Владимир Путин выступил с речью в рамках 70-й юбилейной Генассамблеи ООН. Российский лидер говорил о проблеме терроризма в современном мире, создании коалиции по борьбе с «Исламским государством» и о решении проблемы мигрантов. Двусторонняя встреча Владимира Путина с президентом США Бараком Обамой состоится поздно вечером в понедельник. Главный редактор журнала «Эксперт» Валерий Фадеев побеседовал с ведущим «Коммерсантъ FM» Анатолием Кузичевым.
— Ваши общие впечатления от речи Путина?
— Я слушал и предыдущие речи, поскольку ожидалось, что он будет выступать в 18:00, а в 18:00 выступали другие, но, конечно, по сравнению с другими выступлениями это жестко, это так, как в Америке, когда складненько все говорят, это называется «nice», а вот когда кто-то начинает говорить так, очень не нравится, это не «nice» такой. И это производит впечатление, я думаю, что он пытается поменять вообще сам характер разговоров, чтобы от какого-то пустословия перейти все-таки к решению проблем. Я думаю, что это напоминает и разговоры в 1945 году в Ялте, с чего он начал, откровенные разговоры, а что собственно дальше делать и что делать с «Исламским государством». Поэтому мне очень понравилось.
— Но ведь основные тезисы неоднократно российской дипломатией на разном уровне уже доносились или, по крайней мере, были попытки донести их, ведь ни одного оригинального тезиса не было. Понятно, что в устах Путина, может быть, чуть более весомо звучит, и с такой трибуны тем более, но, повторяю, мне кажется, ни одного оригинального тезиса, ни одной оригинальной идеи не было, все это мы говорили, или нет?
— Но это же не цирк, где выступают артисты оригинального жанра, понимаете, одно дело — статья где-нибудь в газете или выступление у нас внутри страны, а другое дело — это мощнейшая трибуна ООН. Это имеет значение, имеет значение место, имеет значение концентрация внимания, имеет значение, кто слушает, кто собирается, конечно, это все имеет значение, и имеет значение сам стиль. Конечно, понимаете, одно дело в интервью телевизионщикам это сказать, а другое дело — с такой высокой трибуны, и это такая пуля. Я бы не стал недооценивать.
— Сегодня состоится, еще даже не очень понятно, сегодня или не сегодня, то есть по Москве это будет после нуля часов, я так понял, состоится встреча Путина и Обамы. Тоже большое количество комментариев, так сказать, даже не содержательной части этой встречи, а самого факта — то ли это большая победа российской дипломатии, то ли нет. Как вы оцениваете перспективы этой встречи?
— Обама же сказал, что фактически Штаты не будут требовать немедленного ухода Асада, и о каком-то переходном периоде речь уже зашла. А раз так, значит, какое-то сотрудничество, очевидно, будет, и уже в сотрудничество вовлекается и Иран, и Ирак, как выясняется, и к тому же ведь просто страшно, ситуация-то неуправляемая, я думаю, что в этой ситуации вполне возможно сотрудничество, вполне позитивное. Ну а Асад, ну уйдет Асад в конце концов через год, нам-то что?
— А скажите, вот смотрите, еще и Обама, и Путин донесли свои позиции с трибуны ООН совершенно, так сказать, недвусмысленно и четко. И вообще я не усмотрел, может, надо пересмотреть, перечитать или переслушать эти речи, я не увидел вообще никакой почвы для компромисса, никакой площади или площадки для компромисса, которые из этих выступлений бы следовали. Ни тот, ни другой не сделали ни одного символического шага навстречу друг другу в смысле позиций. Так или нет?
— Ну как, по Сирии очевидно, что есть площадка для позиции. Обама говорит: диктатор убил десятки тысяч людей, Асада имея в виду. Но, с другой стороны, он говорит о том, что народ Сирии должен достичь соглашения какого-то, не знаю, какого соглашения можно с террористами достичь, с «Исламским государством» тем же, но, тем не менее, он уже начинает говорить о компромиссах, о соглашениях. Народ Сирии не может достичь соглашения, если президент Сирии будет отодвинут в сторону. Вот она – площадка.
|
